Больше у меня никогда ничего не будет. Моя жизнь когда-то в далеком прошлом достигла своего пика и апогея, достигла своей вершины, и теперь я просто медленно опускаюсь под действием собственного веса в трясину тупой обыденности. Тянет вниз груз былых ошибок. Поднявшийся – падет. Тщетные поиски соломинки, за которою можно было бы ухватиться, найти призрачную символическую, но так нужную мне опору были провалены: сказалась моя привычка вести двойную, а может даже многопрофильную линию жизни. Поэтому никто не поверил мне и не захотели и не смог помочь. Никто не смог разглядеть человека во мне за толстыми стенками кокона, никто не сделал попыток разрушить наросшие заскорузлые слои грязи, покрывшие источенное язвами, худое и болезненное тело.
            Все лучшее осталось в прошлом. Воспоминания – это все, что у меня сохранилось. А также то, что помогает мне вспоминать: заметки, бумажки, фотографии. Нет. Вспоминать мне тоже страшно. Я боюсь теней прошлого. Потому что невольно я начинаю сравнивать мою теперешнюю жизнь с моими прошлыми достижениями, и эти сравнения идут явно не в пользу настоящему. Я больше никогда ничего не достигну, я больше никогда никому не буду нужен. Разве что родителям, да «друзьям», которым я должен какие-то деньги.
            Деньги. Пожалуй, это и есть то зло, которое привело меня к моему нынешнему положению. Все упирается в них. Из-за них все беды и проблемы. Из-за них я разошелся с моими друзьями, с которыми теперь меня связывают только редкие телефонные звонки «по делу», из-за них я был вынужден эмигрировать, а потом все же вернуться. Из-за них я не могу жить там, где хочу, делать то, что хочу и любить ту, которую искал всю жизнь. Да и она тоже осталась в прошлом. Я не буду листать старые альбомы с теми фотографиями. От просмотра моих и ее счастливых лиц мне становится все тоскливее и печальнее. Накатывает чувство безысходности и ощущение того, что все, что можно было сделать в этой жизни, уже сделано. Осознание того, что я никогда больше не буду счастлив. Что никогда у меня не будет ни денег, ни жены, ни любви. Только муторное серое одинокое существование. Возможно, иногда кто-нибудь сжалиться надо мной, подарит искорку своего душевного тепла, бросит подачку изголодавшемуся телу. Но это не подачка – это просто насмешка. Не надо обижать больных, убогих и несчастных.
            Дальше – будет хуже. Я старею, портится здоровье, и скоро все заработанные деньги будут уходить на его поддержание. Скоро от меня отступятся даже те категории людей, что раньше хоть иногда немного жалели меня, и подкидывали мне мелкие радости жизни. Те, что поманивали меня, показывая из-под полы пальто заманчивые картинки, потом отворачивались и убегали, изредка оглядываясь и насмешливо высовывая язык. Пока я еще кому-то иногда интересен. Но это ненадолго. Я выдыхаюсь, на много меня не хватает. Я уже не могу никого поддержать, утешить, понять. Мне надо, чтобы сперва хоть немного поддержали меня. Дали глоток, передышку, поддержку. Ненадолго. На чуть-чуть. Мне хочется только в последний раз взглянуть на чистое осеннее небо, вздохнуть глоток обжигающего легкие морозного воздуха, неторопясь оглядеться по сторонам, запомнить в последний раз, как это оно бывает, когда бывает хорошо. Чтобы потом было легко уходить. Чтобы потом больше не осталось надежды. Чтобы потом можно было бы спокойно встретить смерть, не сожалея ни о чем, однако осознавая, что сделано было все, что можно. Просто обстоятельства сложились против меня и я проиграл.
            Я не виноват, что я такой, какой я есть. Я не виноват, что я оказался не там, где надо, что я общался не с теми, с кем надо, жил не с той, с какой надо было жить. Я совершил очень много ошибок. Да и вся моя жизнь была одной нелепой ошибкой. Все надо было делать не так. Вести себя не так, работать не так, ходить не туда. Все в прошлом. Мне никогда не вернуть того, что когда-то было. С каждым днем все ближе и ближе последний день моей жизни. До него совсем близко. Я не буду ждать агонии. Я просто не выдержу падения в пропасть, в ту пропасть, в которую я уже начал скользить, размахивая руками и пытаясь схватиться за несуществующую соломинку. Но никого нет рядом. Всем самим нужна помощь. Всем тоже нелегко. Но все справляются одни. А я – нет. Меня слишком много. Я многогранен, я живу в нескольких плоскостях. Но это всего лишь эгоизм. Я - вещь в себе. Никогда никому я не буду больше нужен. Это и есть самое страшное. Осознание собственной никчемности. Бесполезность. То, что бесполезно – то не нужно. Балласт.
            Завтра наступит еще одно одинокое утро. Я опять проснусь один в своей постели, и буду думать, как убить еще один день. Или как убить себя. Как обмануть свое подсознание. Свою надежду, что что-то еще будет. Нет, больше ничего не будет. Как только я смогу окончательно убедить себя в этом, как только я смогу пересилить свой страх перед смертью, я сделаю это. Одинокой старости не будет. Жизнь прожита, и она прожита именно так, как я сумел ее прожить. Не плохо, и не хорошо. Как смог. По другому я ее прожить уже не смогу. Другой попытки не будет. Никогда.

13 декабря 2002 г.